Мы в преддверии смерти себя ощущаем живыми, 
А когда роковые обрывы становятся ближе, 
Прокричать успеваем, срываясь, любимое имя, 
Чтоб сумело оно ухватиться за камни и выжить… 
(Д. Решетникова) 

  Карасума захлопнула дверь и закрыв глаза, устало прислонилась к ней спиной. 
Теперь, оставшись одна, она в полной мере почувствовала тоску, затопившую её с головой. Что-то потухло, надломилось и исчезло вместе с Сиреной. Как будто разорвалась единственная ниточка, связывающая Карасуму с чем-то важным для неё самой. Яркие обрывки того, что и сама она уже не помнила, но которые продолжали существовать в её сердце, растворились в той тьме, которая поглотила Сирену. 
Карасума резко открыла глаза и насторожилась: кроме неё в офисе ещё кто-то был. 
Она медленно пошла вдоль столов, заваленных бумажным хламом. В конце длинной комнаты из-под неплотно закрытой двери, ведущей в крошечный кабинетик, пробивался неяркий жёлтый свет. Как раз там, где было рабочее место Сирены. 
Карасума нахмурилась, и помедлив, пинком распахнула дверь. 
— Ах, Аканэ-тян!.. 
Застигнутая врасплох Ньянко выронила стопку бумаг, которые просматривала, и сладко зажмурилась: 
— Вот уж не ожидала! Тоже решила поработать? Да ты трудоголик! Вот и я… 
Пропустив мимо ушей её болтовню Карасума тихо процедила сквозь сжатые зубы: 
— Пошла вон. 
Ньянко состроила обиженную гримасу и недоумённо захлопала ресницами: 
— Как же – вон? Это теперь моё рабочее место. Вот, видишь, сижу ночами, разбираю хлам. Сирена – сущая неряха… была, по-крайней мере, — на тонких губах мелькнула злая улыбка. 
— Я сказала – вон, — Карасума сделала шаг в её сторону, и Ньянко попятилась. 
— Да что с тобой, Аканэ-тян? Ты как будто не в духе? Неужели не рада, что мы будем работать вместе? А я-то думала – вот обрадуется Аканэ-тян, что наконец-то у неё появится достойный напарник, за которым не нужно без конца разгребать косяки и выгораживать перед госпожой Галаксией… 
Карасума сгребла её за ворот и наклонившись к изумлённо-испуганному лицу проговорила сдавленным от сдерживаемой ярости голосом: 
— Не смей фамильярничать, не смей совать сюда свой нос и… держись от меня подальше, поняла? 
Добродушие вмиг исчезло с лица Ньянко. Вонзив ногти в запястья Карасумы и зло-насмешливо глядя на неё снизу-вверх жёлтыми кошачьими глазами прошипела: 
— Не поздновато ли показывать характер, Карасума? Где же раньше был твой бойцовский дух, а? Много-много раньше. Не думай, что ты особенная. Мы с тобой одинаковые. Ты такая же кукла Галаксии, как и я, так что не задирай нос! – она стряхнула с себя её руки и направилась к двери, обернувшись на пороге: 
— Побереги себя, Карасума. Я не такая рохля, как Сирена, я своего не упущу. 
Дверь с грохотом захлопнулась. 
Карасума медленно вздохнула и выдохнула, разжимая пальцы, сжатые в кулаки. 
— Дрянь! – пробормотала она, рассеянно пробегая глазами по столу, где в беспорядке были разбросаны папки, блокноты, скомканные листы бумаги и жёванные скрепки. У Сирены среди прочих была дурная привычка грызть канцелярские скрепки за работой, если под рукой не было чего-нибудь съестного. 

— Что у тебя за манера такая – вечно что-то жевать, где угодно? 
— Мне так проще настроиться на работу. 
— Гм… Тогда – или жуй больше, или, что более верно – смени волну «настройки», работник из тебя… 
— Злюка! 

Карасума печально улыбнулась. «Вот теперь больше некому хрустеть чипсами над ухом». Ей не хотелось ничего делать, и злило, что Ньянко хозяйничала здесь, хотя ещё сегодня утром Сирена была жива и уплетала заказанную пиццу за этим самым столом, капая кетчупом на документы. 
А теперь она просто исчезла, не оставив после себя ничего, так, как будто её никогда и не было. Исчезла на глазах Карасумы, и она ничем не могла ей помочь… 
Карасума понимала, что злилась не столько на Ньянко, сколько на саму себя. За своё бессилие, за свою слабость. Теперь действительно поздно показывать характер. Раньше… 
Она подняла с пола мусорную корзину и принялась заталкивать в неё ненужные теперь бумаги, огрызки карандашей и испорченные скрепки. 
Раньше… 
Бросила всё на пол и без сил опустилась на стул, сжав ладонями виски, ноющие тупой болью. 
Раньше… 
«Раньше мы все должны были умереть. Умереть, сохранив себя, свою гордость и достоинство сэйлор война. Но мы струсили. И приняли унизительное предложение Галаксии в обмен – я знаю это теперь – на подобие жизни. Мы испугались смерти, но настоящая жизнь для нас закончилась тогда, когда она забрала наши Звёздные Семена. Наши чувства, мечты – почему тогда мы не поняли, чего лишились?.. И что взамен? Оковы, которые держат наши тела в этом мире. И позор, потому что мы предали то, что должны были защищать. И вот теперь я осталась одна. Я и Ньянко, которая будет бить в спину, потому что понимает – мы больше не нужны Галаксии. Не теперь, когда она поглотила почти всю Галактику. Осталась только эта планета. И когда она падёт – всего лишь вопрос времени. Со Звёздными Семенами, или без них – Галаксия уничтожит Землю. Но Ньянко надеется, что если ей удастся услужить госпоже – ей позволят и дальше носить золотые оковы и жить. Дура… Как и все мы. Сирена, ну почему ты оставила меня одну?..» 
Она открыла усталые глаза и уныло огляделась. 
Мусор из корзины рассыпался по полу, и взгляд зацепился за растрёпанную тетрадь в голубой обложке. 
Сирена всегда носила её с собой. Но сегодня почему-то оставила здесь… 

— Что ты там пишешь? Подсчитываешь съеденные калории? Я тебе скажу без всяких подсчётов – вот сейчас ты слопала столько, что вечером можно смело идти покупать новую одежду. Завтра ты в свой костюм не влезешь! 
— Какая же ты злюка, Аканэ! И ведь всегда была такой! 
— Откуда ты знаешь, какой я была, если даже я сама этого не помню? Займись лучше делом! Ты просмотрела досье, которое я тебе дала? 
— Ну… Оно такое скучное… И кому было не лень это писать? 
— Мне это было не лень! Почему из нас двоих работаю только я одна?
— Ты сама виновата! Ты меня разбаловала, я привыкла полагаться на тебя. 

«Но в этот раз я не смогла тебя защитить…» 
Карасума наклонилась и подняла с пола тетрадь. Медленно перелистывала страницы, сощурившись, разбирая неровный, торопливый почерк Сирены и постепенно менялась в лице. 
Это не были заметки о съеденных калориях, это был дневник, который Сирена вела начиная с… Того, что было Ранее… До Галаксии, до золотых оков на запястьях. 
Как она смогла всё сохранить, пронести его через многие миры, в которых они побывали – этого Карасума понять не могла. Но она продолжала читать, и перед её глазами возникали живые картины прошлой, утраченной жизни. Их планеты, состоявшие в дружеском союзе, их первая встреча, когда они были ещё совсем юными, и только-только обрели предназначенную им силу. Как вместе учились управлять ею, зная, что в будущем эта сила потребуется им для защиты их планет. 

*** 
"Аканэ – злюка, но не потому, что злюка, а потому, что стесняется быть доброй. И ещё – она слишком серьёзно ко всему относится. Что у нас может случится?.. Но я рада, что она рядом, хотя и ворчит на меня, называя безответственной лентяйкой. Это потому что её ответственности и серьёзности хватает на двоих. И как она не понимает, что молодость дана не для того, чтобы дни напролёт проводить в тренировках!" 

*** 
"Её волосы – цвета молочного шоколада, который я так люблю (хотя она и говорит, что если я буду его так много есть, то до того растолстею, что не влезу в сэйлор-фуку). А глаза – совсем тёмные, и в них можно смотреться, как в зеркало. Но я теперь боюсь смотреть в её глаза, потому что она может увидеть мои чувства…" 

*** 
"Разведывала по поводу парней. Аканэ назвала меня дурой и сказала, чтобы я думала не о парнях, а о воинском долге. А она о чём думает? 
Попробовала разведать ещё точнее. Лучше бы не пробовала. 
— Мне нравится один человек, но я не могу рассказать ему о своих чувствах. 
А потом просто развернулась и ушла. Аканэ – злюка!!!"

*** 
"Не вижу её уже несколько дней. Грустно. Кто же этот человек, в которого она влюблена? Наверное, он такой же серьёзный и ответственный, как и она сама. Наверное, ей со мной теперь очень скучно. Мне так грустно, что даже есть не хочется. "

*** 
"Сегодня с визитом была принцесса планеты Кроу. И я смогла увидеть Аканэ. Но она была такой хмурой, что у меня не хватило смелости спросить, как продвигаются её сердечные дела. А она сказала, что была потеряна связь с несколькими отдалёнными планетами, и непонятно, что случилось, но может быть что-то серьёзное. А я про себя порадовалась – значит, Аканэ сейчас не до своего таинственного возлюбленного. 
После визита Аканэ отбыла вместе со своей принцессой. А я так хотела, чтобы она осталась хотя бы ненадолго!"

*** 
"Что-то действительно происходит нехорошее. Мы отправили делегацию для оказания помощи на ближайшую планету, с которой пропала связь. Никто не вернулся. 
Моя принцесса волнуется. Аканэ на Кроу. Я тоже волнуюсь, потому что без неё я не знаю, что следует предпринять. Задумалась о воинском долге. Только голова заболела. "

*** 
"Снова была принцесса Кроу. Всё ещё более нехорошо и непонятно Планеты гаснут, как свечи. Связи нет. Мы не знаем, что там произошло, и живы ли ещё их защитницы. Мы посылали ещё одну делегацию, которая опять исчезла без следа. Хуже всего непонятность. 
Аканэ сопроводила свою принцессу обратно на Кроу, но потом вернулась, хотя и ненадолго. 
— Я чувствую, как что-то приближается. Наши птицы словно взбесились. Поэтому я хочу немного побыть с тобой. Вдруг, потом это будет невозможно. 
Я счастлива! И повторяла потом эти слова про себя. Кажется, это первыё раз, когда Аканэ не была злюкой. 
И я решилась спросить её о том, кто этот человек, в которого она влюблена. Аканэ засмеялась, и сказала, что я – воплощение самой непосредственности, но что ей это во мне нравится. 
А когда я повторила вопрос, сказала, что она обязательно всё расскажет, как только ситуация с планетами разрешиться. 

Это впервые, когда она не ворчала на меня, и ещё – долго держала мою руку в своей ладони. 
Я была бы совсем счастливой, если бы... Что-то такое было в её глазах, таких же тёмных, как у птиц её планеты. Страх? Тревога?.." 

*** 
"Всё кончено. Ещё не теперь, но будет кончено. Это всего лишь вопрос времени. Мы не выстоим. У меня нет таких сил, чтобы противостоять им. Их слишком много, они слишком сильны. Я не могу связаться с Кроу и не знаю, жива ли Аканэ." 
*** 
"Они предали свои планеты, они позволили Ей уничтожить их. Я не справилась. Моя принцесса мертва. Аканэ, возможно, тоже. Почему Она медлит со мной? Что Ей от меня нужно?.. "
*** 

— Ты хочешь жить? 
— У меня ничего не осталось. Я не смогла защитить то, что должна была. Зачем мне жить? 
— Не спеши. Всегда есть то, что можно потерять… И всегда есть цена, которой это можно сохранить… 

*** 
"Она сказала, что если я отдам ей своё Звёздное Семя, и соглашусь служить ей, она сохранит Аканэ жизнь. Она была права. Всегда есть, что терять. Я не хочу потерять Аканэ, как потеряла свою планету. Это не предательство. Спасти жизнь того, кого любишь, это не предательство. Как поступила бы Аканэ на моём месте? Я знаю, что она осталась бы верна долгу война. Она сильная. Она смелая. Она стойкая. 
Но я просто хочу, чтобы ты жила. Зная, что ты живёшь, я перенесу всё, что угодно, я сделаю всё, что угодно. Ради тебя…" 
*** 

Тетрадь в голубой обложке выпала из рук и с тихим шелестом распласталась на полу. 
Холодный лунный свет, просачивающийся сквозь жалюзи единственного окна, бросал голубые тени на неподвижно застывшую женскую фигуру, только плечи её вздрагивали. 

Конец