Наша история с тобой длилась всего три года. Ты называла меня принцессой, а сама отзывалась на принца. Мы сбежали из наших обычных семей, чтобы стать королем и королевой. Два инфанта, два глупых юнца, с ветром в голове и карманах. У нас на двоих было чуть больше сотни рублей, когда мы автостопом приехали в Питер. С абсолютно разных концов страны, с абсолютно разных семей и из абсолютно разного климата. В Питере шел дождь, не моросил, а просто хлестал по стеклу автовокзала. Уставшие и измученные, мы ждали друг друга в абсолютно разных частях зала. И только последняя наша трата, манящий кофе из большой черной машины с надписью "Нескафе" помог нам. Едва не столкнувшись лбами, мы остановились у автомата. У кого-то из нас упала монетка, я не помню, твоя или моя, да лишь черт сейчас помнит это. Я помню только поклон десятирублевке, а после твои зеленые глаза и намокшую рыжую челку.

Тогда наша маленькая королевская семья воссоединилась.

Нам не на что было не то, чтобы жить, а даже выживать. Мне повезло с учебой, я устроилась на бюджетное место и, облобызав все лысины пузатых профессоров, добилась стипендии в шестьсот рублей. Первую нашу стипендию мы отметили так, что ее не осталось вовсе. Но что значат деньги? Теперь все стало нашим, кстати. Моя стипендия и твои тапочки тоже были нашими.

Ты хотела на море, а я ненавижу солнце и соленую воду. Для нежной кожи инфанты это слишком большой стресс. Но ты обещала повезти меня туда, как я могу бросить моего принца?

Ты нашла работу. Королям и принцам всегда хочется почувствовать себя черновыми рабочими, нищими и голодными. Каждый вечер мы, лежа на одноместной кровати вспоминали наши покои, увешанные бархатом и только что сочиненные. Каждый вечер комнаты были разные - ведь это был огромнейший дворец.

Ты работала каждый день, кроме воскресенья, с семи утра до шести вечера. Ох, что бы воскликнул твой батюшка-король, узнав об этом. Но ты, маленький принц, конечно не скажешь ему об этом.

Это была наша уютная королевская жизнь.

Это был наш уютный продавленный матрац.

Это было наше счастье.

Но потом была Моя болезнь.

Мой не королевский кашель, обычная, вовсе не голубая кровь в раковине по утрам. После каждого Моего приступа, который я скрывала от Нас.

Это был Мой туберкулез. Это мерзкое название принадлежало Моей болезни. И это у Меня не было денег на лечение. Я не хотела, чтобы мой принц знал об этом, я не хотела, чтобы она волновалась.

Но когда-то эта болезнь должна была стать Нашей.

Не твои крепкие легкие сдались, но твое слабое сердце сдалось без боя.

У нас теперь стало две болезни.

У Моего принца сердце билось неровно.

У Ее принцессы воздух с трудом выходил из легких.

У обнищавшей королевской семьи не было денег.

Не было денег на теперь уже Наши лекарства.

Шел конец третьего года нашего испытания среди простолюдинов.

Всем подданным ясно было, что принц и принцесса скоро станут настоящими Королем и Королевой.

Мы считали наши дни. Оставшиеся дни.

Вечером снова дождь, не моросил, а бился в стекла.

Но он за невидимой преградой.

А наши покои все ярче и прекраснее, но наши слова все тише и прозрачнее.

Кстати, наш дворец стоит у самого синего моря, у самого теплого песка и под самым ярким солнцем.

Под нашими деревьями самая прохладная тень.

И мы с тобой, инфанта и инфант, самые прекрасные в этом королевстве.

Деньги и впрямь ничего не значат, особенно для нас.

Мы были самыми лучшими бедняками.

Настало время вернуться на престол.

Ты называла меня принцессой, а сама отзывалась на принца.

Конец