Индикатор показывал, что включена горячая вода, но онемевшая кожа не чувствовала ничего. Заполнивший капитанскую душевую кабинку – просторную, человека три поместится, не то, что в общекорабельной, - пар доказывал, что автоматика не врёт, но Сандре было на это плевать. От влажного воздуха становилось трудновато дышать, зато копоть и кровь сходили с тела, будто и не было. Впрочем, на кожу свою адепт старалась не смотреть – слишком ровная, белёсая, лишённая уродливых алых рубцов. Она носила их с гордостью, как военный трофей, но теперь их не стало – только сеточка тонких шрамов, демонстрирующих кибернетические импланты внутри.

      - Шепард, у вас всё в порядке? – осведомился вежливый женский голос, отдающий металлом. Видимо, для обычного человека капитан слишком много времени провела, застыв под льющимся с потолка кипятком. Сандра вздохнула – кажется, пора выходить.

      Она пренебрежительно-медленно распахнула стеклянные двери кабинки. С распаренного обнажённого тела на пол стекала вода, и, вытирая полотенцем прилипшие к шее рыжие волосы, адепт мгновенно задрожала от холода.

      - Шепард, с вами всё хорошо? – продолжил проявлять беспокойство искусственный интеллект, и это раздражало бы, если бы капитан не знала, что забота о членах экипажа заложена у СУЗИ в программе вместе с поистине чудовищной способностью плавить мозги себе подобным. Сандра хотела бы подразнить ИИ, но, к сожалению, синтетики не испытывают злости.

      А хорошего конфликта ей сейчас как раз не хватало.

      - Со мной всё нормально, будь я проклята, - схватившись обеими руками за края раковины, огрызнулась Шепард.

      «Кроме того, что я не узнаю собственное тело», - добавила она про себя, поднимая глаза на зеркало. Сандра пристально вглядывалась в чужое отражение. Из глубины прищуренных зелёных глаз проступало красное свечение, делая взгляд безбашенно-насмешливым. Но Шепард уже давно так не смотрела. Когда ярость, вспыхнувшая после Скиллианского блица, утихла, будущий СПЕКТР почувствовала себя опустошённой. Она погасла, и от «самого безжалостного офицера Альянса» остался лишь остов – усталая женщина, от которой всегда слишком многого хотели.

      Шепард называли мясником Торфана за то, что она пожертвовала почти всем своим отрядом, чтобы прижать батарианцев на той маленькой луне. Но капитан была уверена, что поставленной задачи она обязана добиваться любой ценой. В конце концов ублюдки заплатили за содеянное. Лучше принести маленькую жертву единожды, чем расплачиваться за упущенную возможность уничтожить противника. Она и жертвовала – сперва на Торфане, затем на Вермайре, и, когда на Нормандию напали Коллекционеры, Сандра уже знала, что делать – она пожертвовала собой.

      И вот она видит себя снова. Живую, целую и совсем другую.

      Обернувшись полотенцем, Шепард вышла из душевой, даже не озаботившись уборкой. Кому вообще какое дело? На рабочем столе было пусто, не считая терминалов и прикрытого тряпкой ножа. Она собиралась почистить его вечером – артефакт начала её головокружительной карьеры. Не долго думая, Сандра села за стол и взяла оружие, приятно утяжелённое. Прежде она всегда брала с собой этот нож, пряча его в сапог – неудобно, зато безоружным не останешься, если сломается инструментрон. У самой рукояти ещё виднелись следы засохшей батарианской крови, не покинувшей тёмный металл по желобку – удивительно, что она всё ещё тут.

      Как же душно.

      Шепард вздрогнула и посмотрела на лежащую на столе руку с растопыренными бледными пальцами. По спине прошёл холодок – это была чужая рука. Стальные стены давили, сжимаясь вокруг капитана с каждым сокращением сердца. Откуда-то возникала уверенность, что удара она не почувствует, и это захотелось проверить.

      Она закричала с опозданием в секунду, всадив в руку нож до хруста, пригвоздив свою – всё-таки свою – кисть к столешнице. Кровь, нереальная, слишком красная и слишком жидкая, медленно растекалась под ладонью и перемахнула через край, когда капитан выдернула оружие. Глядя на сквозную рану, Сандра похолодела до дрожи. Боль переросла в ярость, и СПЕКТР изо всех сил замахнулась для второго удара, ненавидя своё тело больше, чем когда-то батарианцев. Она не заметила, когда появилась Миранда, твёрдо сжавшая запястье и не давшая нанести себе новое повреждение. Лоусон дёрнула, заставляя стул повернуть капитана к ней лицом.

      - Отдай! - прежде в мирные часы Шепард не позволяла себе повышать голос, но теперь глотку рвало – резко и высоко. Она вспыхнула, как свечка, голубыми языками полей эффекта массы, не в силах сдержать себя. Для человека Сандра была невероятно сильным биотиком, но даже Миранда могла подавить её физически.

      - Что вы, по-вашему, делаете, командир? – глядящие сверху вниз глаза приморозили капитана к стулу, синие, как зимнее небо. Она совершенно не боялась её. Ей даже больше, чем самой Сандре, всё равно было, как будет достигнут результат. Лоусон всегда держалась отстранённо, отвечала коротко, колко, точно само пребывание СПЕКТРа рядом с ней – не более, чем следствие приказа Призрака.

      - Я должна быть мертва, - невольно оскалилась капитан, переставая сверкать, как грёбанная рождественская ёлка. - Ты понимаешь, мать твою, что это не может быть моё тело? – с нервным смешком спросила Сандра, но церберовский офицер, кажется, не была настроена воспринимать её животный ужас – воспользовавшись секундной слабостью начальницы, Лоусон выкрутила её кисть и вырвала оружие из пальцев. – Отдай мне нож, Миранда!

      В иное время ей неуютно было бы от того, что с голосом слюна изо рта брызгает. В другое время она размазала бы обидчика по противоположной стене, окрасила бы красным аквариум на потеху угрям. Но что-то во властном тоне Миранды – холёной, беспристрастной и такой неестественно красивой – заставляло Сандру просто сидеть и сверлить её взглядом, пачкая кровью белоснежное полотенце, едва скрывающее угловатую фигуру военного биотика.

      - У вас рана, капитан. Проследуйте за мной в медотсек, чтобы устранить последствия ваших глупостей, - заткнув нож сзади за пояс, Лоусон скрестила руки под грудью, и Шепард могла поклясться, что видела, как дёрнулось в отвращении её непроницаемое лицо. - Вы очень важны для человечества. «Цербер» многое отдал, чтобы восстановить вас…

      - Да нет никому дела до меня. Вам всем нужна машина, которая сможет убить того, кого вы испугаетесь, - не стесняясь своего вида, Сандра вскочила с кресла, бесцеремонно тыча пальцем в Миранду. И что-то переломилось в ней, когда церберовка приподняла бровь. Капитан взмахнула руками и проорала, выпустила из себя чувство так, что оно наверняка разнеслось по всему кораблю: - Я ненавижу себя!

      Хлёсткая, отрезвляющая пощёчина заставила адепта схватиться за лицо. Капли воды стекали по шее, поднимая бесцветные волоски, но след чужой руки горел под кожей, заставляя чувствовать себя живой куда сильнее, чем тупая холодная боль в прорезанной руке.

      - Я не могу вас потерять, капитан, - оглушила её громкой фразой Миранда, и, сама будто испугавшись порыва, неловко притянула свою руку к лицу, коснулась открывшихся полных губ, и, так и не решившись закрыть ладонью рот, опустила обратно. - Простите, Шепард, это было необходимо.

      Капитан не двигалась, словно превратилась в ледяную статую – груду замороженного мяса, какую, как она знает, её и нашли. Они обе ожидали от Шепард резкой контратаки – от жёсткого приказа покинуть каюту до того, что «безжалостная» разорвёт подчинённую силой мысли. Но Сандра вдруг почувствовала как что-то полузабытое, мокрое обжигает свежие шрамы под глазами. Капитан осторожно всхлипнула, но, когда рука Миранды коснулась её, Шепард зарыдала так, точно она всерьёз вознамерилась выплакать до последней капли сдерживаемые годами слёзы.

      - Пойдёмте, Шепард, - капитан позволила себе быть ведомой, и Миранда усадила её, трясущуюся, на слишком большую для одинокого человека кровать. А ведь одинокой она и была. Даже её вечный огонь на Торфане всё время пытались затушить, и особенно - когда стало известно, что она жива, словно вырванная победа ничего для человечества не значила. Шепард следовало просто кануть в Лету, слившись с ледяными скалами Алкеры.

      Всё равно вряд ли кто-то искал бы её могилу.

      - Миранда, - глухо спрашивала Сандра сквозь слёзы. Офицер, копавшаяся в отсеке под бронёй, слегка повернула голову на звук. - Я - какой-то спятивший ВИ, думающий, что он – Шепард?

      - Нет, - в её тоне нашлось место удивлению.  Сжимая бинты, Лоусон подошла к человеку, в котором сосредоточилось два года её жизни, и, не раздумывая, опустилась перед ней на колени, убирая от её окровавленного лица дрожащую раненую руку. Прикосновения ткани были сухими и почти приятными, а пальцы Миранды – ловкими и тёплыми. - Если бы это было так, это здорово упростило бы задачу. ВИ можно записать самосохранение в программу.

      Шепард усмехнулась, и её глаза мгновенно высохли.

      - Как ты узнала? – подняв взгляд от зафиксированной повязки, Лоусон заметила, как изменились черты адепта, и новые вряд ли пришлись ей по душе. Но она не находила решения проблемы, а потому ответила прямо:

      - СУЗИ сказала, что с тобой что-то не так.

      Лучше бы это была случайность. Лучше бы Миранда соврала, что просто решила зайти с отчётом или – сомнительное «или» подёрнулось дымкой раздражающего удовольствия – потому, что хотела повидать капитана. Поговорить. Конечно, удобнее было бы через терминал, но на секунду Сандра поверила, что кто-то мог хотеть контакта с ней. Что на этом чужом корабле есть дело до неё самой. Но Лоусон заботилась о другом. Она беспокоилась о результате своих трудов. О том, что Шепард сломает созданное ею почти с нуля тело. Ломать захотелось ещё больше.

      - Думаю, ты уже можешь идти, - ухмыльнулась капитан, жёстким движением вытирая мокрые щёки. Вздохнула, хлопнула себя по бёдрам, растёрла их, будто боясь окоченеть. - Твоя часть работы выполнена, рана перебинтована, а я больше не ною. Могу даже панацелин вколоть для твоего спокойствия, - нарочито-весело предложила Шепард подчинённой. - В конце концов, ничего страшного не случится, даже если я вдруг напорюсь на что-то острое или снова вылечу в открытый космос. Наверняка вы позаботились о «запаске».

      Судя по тому, как изменилось лицо Миранды, она осознала. СПЕКТР уже поняла, что она отличается неудобной догадливостью.

      Да, с Сандрой это не впервые.

      Не от того она пряталась за хрупким контейнером от мощного ИМИРа, что в бою не было выбора – но инстинкт не дал позволить убить себя. Да и эти пропавшие колонисты… Но на «Пути Свободы» расхождение с собственным телом – нерасшатанным, лишённым старых ноющих ран-слабости, гибким, как в двадцать лет – ворвалось в разум и закрепилось там, как репей в волосах.

      Сердце забилось иначе – с надеждой – когда она получила приглашение в офис Т’Сони на Иллиуме. Но азари была занята своими проблемами, и, когда давняя подруга окликнула её, обернулась как бы между прочим. На её лице осталось будничное выражение, что-то вроде «ах да, Шепард», точно Лиара каждый день видела воскресших из мёртвых. Потом, конечно, она спохватилась – обняла. Затараторила, как и прежде, но острое чувство того, что её не признали, не оставляло Сандру. Самый преданный соратник, та, что сама отдала тело Шепард на восстановление, не верила до конца, что капитан настоящая. И, чтобы проверить себя, Сандра взглянула в глаза пропасти. Не случайно она оступилась, перебираясь по тонкой балке на вершине башни Дантиус, не порыв ветра качнул её вперёд – и не от растерянности слово «спасибо», сказанное мисс Лоусон, прозвучало так мрачно.

      И уж тем более она не настолько неопытна и наивна, чтобы считать, что безопасно брать выпивку у батарианца на Омеге.

      Стоит ли упоминать об отскочивших гранатах, вскрытии инкубатора с кроганом, борьбе со спятившим ИИ? В конце концов, смелость может идти не только от стремления выполнить задачу любой ценой. Она может вылиться из желания покончить с этим.

      - Всё было бы гораздо проще, поставь ты чип управления, да? – теперь, когда между ними не осталось секретов, Сандра стала пугающе прямолинейной, и мерцающие алым глаза не отражали украсившей её лицо улыбки. - Что ж, не забудь вшить его следующему клону.

      Эти слова привели Миранду в ярость, и Шепард была готова к любому исходу их разговора – но не к тому, что Лоусон её поцелует – протяжно и крепко, запустив пальцы в мокрые волосы.

      Настоящей Шепард не нравились женщины, и уж точно она не испытывала таких обжигающих волн, подкатывающих к низу живота.

      - Послушай меня, Шепард. Ты - это ты, - Миранда подняла подбородок капитана, чтобы не дать ей зацепиться взглядом за что-то, кроме своего лица. Сандре почему-то не удавалось отделаться от вспомнившейся легенды о Галатее и Пигмалионе. – Нет никаких ВИ, никаких чипов управления, никакого клонирования.

      - Но мы обе знаем, что заставить работать мёртвое тело почти нереально. Не говоря уж о мозговой активности, - пытаясь сделать вид, что произошедшее ничего не значило, Сандра не смогла удержаться от того, чтобы облизнуть губы. В горле пересохло. И всё же чувство неправильности собственного существования пропадать не спешило.

      - Думаешь, почему ты два года не слезала с операционного стола? – недоумённо спросила Миранда. Офицер «Цербера» встала, возвышаясь над своим «творением», Уперев руку в бок, она перенесла вес на одну ногу. - И память. Клону её не вложишь. Ты могла бы знать всё о своём прототипе, но только если бы тебе рассказывали о нём.

      Сандре не рассказывали.

      Шепард пыталась понять, насколько правдивы слова Лоусон, и какую цель она может преследовать. И само собой проступило в сознании первое за два года пробуждение: слепящий белый  свет ламп операционной, запах металла. В голове всё плыло, и словно сквозь толщу воды к сознанию пробивались два голоса – мужской и женский. «О господи, кажется, она просыпается». Шепард почти не слышала слов, помнила только, как приподнялась, пытаясь встать, едва удерживая взгляд, и увидела, как женщина – Миранда – оттолкнула кого-то, повернувшись к пробудившейся слишком рано спиной и нервно, но решительно приказала дать успокоительное своей пациентке. Погружаясь обратно в вязкий, тяжёлый сон, Сандра видела её лицо, взгляд, полный нежности и беспокойства. И, перед тем, как закрыть глаза – как Лоусон отчитывает Уилсона за неверные расчёты.

      Никаких клонов, да?

      - Не знаю почему, но я хочу тебе верить, - побеждённо вздохнула Шепард, вслед за своим офицером поднимаясь с кровати. Она заглянула Миранде в глаза, сама не понимая, что надеется там выискать. - Но будет не так просто научиться доверять себе.

      - Я помогу вам, капитан. В конце концов, эта моя обязанность, верно? А я всегда идеально выполняю свою работу, - подбадривающе подмигнула капитану Лоусон. Вернув на лицо рабочее выражение, намного серьёзнее церберовка указала: - Наденьте что-нибудь. Нужно, чтобы доктор Чаквас осмотрела вашу рану.

      И Сандра не стала спорить.

Конец