Этот мир так хорош за секунду до взрыва…
(Флёр)


Голос Боба Марли из магнитолы уверял, что волноваться незачем, что всё будет хорошо, жизнь прекрасна и прочее в таком же духе. Но Дикс, устало вглядываясь в ускользающее дорожное полотно в жёлтом свете фар, не слишком-то в это верила.
Мэгги за какие-то несколько минут сказала всё, что пыталась сказать в течение четырёх дней, проведённых вдвоём в палатке на берегу тихого озера, и теперь спала, или просто делала вид, что спит.
А Дикс думала о том, что все эти четыре дня были со стороны Мэгги чем-то вроде отступных. Как она там сказала? Чтобы запомнилось только хорошее? Это всё равно, что дать вдохнуть побольше воздуха, прежде чем утопить окончательно.
Нет, ничего хорошего. А Мэгги, с чувством человека, скинувшего с плеч тяжёлую ношу, теперь делает вид, что спит, а про себя наверняка считает, сколько километров впереди до встречи с этим… с этим…
Она помотала головой, пытаясь отогнать и навязчивые мысли и одинокого комара, прошмыгнувшего в машину ещё на озере.
Боба Марли сменила какая-то певица, затянувшая тоскливую песню о любви до гроба, и Дикс раздражённо наугад переключилась на другую волну.
Сквозь помехи дикторша взволнованным голосом вещала какую-то чепуху:
- … поступают данные о новых нападениях… ШШШШ… персонал госпиталя спешно эвакуирован… ШШШ… полиция настоятельно… ШШШ… запереть окна и двери… ШШШ… в случае контакта… ШШШ… немедленно сообщить… ШШШ…
Она поморщилась и вырубила радио совсем.


Когда живёшь в большом городе, чувствуешь себя пассажиром карусели, которая вращается и быстро и как попало, без всякой системы, так что едва-едва хватает сил дотерпеть до выходных, чтобы не блевануть. Но потом ничего, привыкаешь. Рутина затягивает, притупляя чувство восприятия реальности выхлопным газом, пока торчишь в пробках, пробираясь на работу и обратно домой, нудными колонками цифр, бегущими по экрану монитора, пока ты на этой работе сидишь. 
Но стоит хотя бы на короткое время выпрыгнуть из карусели, и ты начинаешь ощущать себя человеком, который опоздал в кинотеатр и половина фильма уже прошла. В чём суть? Ты смотришь на экран, но не можешь понять, что там происходит.
Дикс подумала, что именно это и случилось у них с Мэгги. Фильм ещё не закончился, просто её вычеркнули из актёрского списка. Другой вопрос – на какой именно сцене? Когда это случилось? В какой момент она упустила что-то настолько важное, что отношения дали трещину?
А может, на самом деле и не было такого момента. Может, чувства тоже способны задыхаться от выхлопного дыма? От позднего возвращения домой?..
И тогда, вдруг, но всё же достаточно плавно, чтобы вовремя спохватиться и успеть забить тревогу, исчезают обыкновенные мелочи. Всегда и всё начинается с мелочей. А обыкновенные они потому, что когда всё хорошо, ты просто их не замечаешь. 
СМС в рабочее время становятся всё более редкими и сухими, как и телефонные звонки, во время которых возникают паузы, когда друг другу нечего сказать.
Встречаться поздним вечером в общей квартире, чувствуя незримый барьер, который успел накопиться за день. И с каждым разом тепла всё меньше, и требуется всё больше времени, чтобы сократить его до искренней близости.
А утром каждая занимает своё место в карусели. Дикс – бухгалтера в крупной фирме. Мэгги – помощника редактора городской газеты.
Карусель продолжает бешено вращается, и в какой-то момент приходит понимание, что квартиру делят два незнакомца. И очень скоро в жизни одного из них появляется кто-то другой.
Но одного Дикс точно не понимала: неужели умирающая любовь способна дать жизнь другим отношениям? А может и правда женщины устроены так, что быть влюблённой – это насущная необходимость? Это как если убрать цветочный горшок от окна, в которое перестало заглядывать солнце и перенести его на другое, где теплее.
Плохо то, что такое решение пришло лишь к одной Мэгги. А у Дикс не было вариантов выбора, кроме как принять его, хотя бы чисто условно, потому что половину фильма она уже пропустила. И всё, что осталось – это сидеть в зрительском ряду, пытаясь понять происходящее на экране.


Мэгги на соседнем сидении пошевелилась и куртка Дикс, которой она была укрыта, сползла на колени. Должно быть, действительно проснулась, или устала претворяться, что спит.
- Который час? – сонно пробормотала она.
- Ночь, - коротко ответила Дикс, борясь с желанием взглянуть на неё даже случайно. Кто знает, что Мэгги сможет прочитать на её лице? «Пожалей меня и не бросай», или «Ненавижу тебя, лживая сука!». 
- Где мы сейчас? – Мэгги прокашлялась, чтобы избавиться от лёгкой хрипотцы в голосе.
- На шоссе. Едем.
Помолчав, Мэгги тихо проговорила:
- Не нужно так…
Дикс пожала плечами:
- Ну, извини, я всё ещё перевариваю то, что ты мне сказала. Могла бы и раньше, кстати.
- И что бы изменилось?
Спокойно-усталый тон начинал потихоньку выбешивать, и Дикс, вцепившись в руль побелевшими пальцами, от души пожалела, что Мэгги проснулась и теперь весь остаток пути придётся ехать, изо всех сил пытаясь сохранить лицо и не пуститься в долгое, унизительное и совершенно бесполезное выяснение отношений.
- Что бы изменилось? – тихо проговорила она, стараясь, чтобы голос звучал спокойно. – Ну, во-первых, я бы сейчас не чувствовала себя такой дурой. И не было бы этой грёбанной поездки на это грёбанное озеро. И я бы не лежала с тобой в одной палатке, строя планы на будущее. НАШЕ будущее. Которое теперь провалилось к грёбанным чертям! 
Дикс перевела дух, чувствуя, что эмоции, всё-таки прорываются наружу и едко добавила:
- Кстати, по поводу совместного пребывания в палатке – твой бойфренд не обидится на маленькую измену? На МНОГО маленьких измен в этой чёртовой палатке! Хотя, господи, - она усмехнулась, - обижаться-то стоит как раз мне. Надеюсь, ты хотя бы мылась, как следует, когда выныривала из его постели!
- Дикс! – лицо Мэгги вспыхнуло, то ли от стыда, то ли от злости.
- Ах, простите-извините! – Дикс бросила на неё быстрый взгляд и снова уставилась на дорогу.
На несколько минут в машине повисла напряжённая вязкая тишина.
- Я тебе не изменяла, - негромко проговорила Мэгги. - Пусть твоё самолюбие утешится, постели у нас не было. Не хотела делать это украдкой, точно вор, за твоей спиной. И тебя и его обманывать. И так тяжело.
- Есть шанс, что ты изменишь своё решение? Хоть самый крошечный? – помолчав, осторожно спросила она.
- Нет, - просто ответила Мэгги. – Себя обманывать мне тоже не хочется.
- Ясно, - кивнула Дикс, - тогда зачем была эта поездка на озеро? К чему, если ты и так всё решила?
- Потому что мы давно никуда не выбирались вместе. Потому что я хотела, чтобы ты запомнила. Это были прекрасные четыре дня. Символ всего лучшего, что было между нами.
- Было… - с горечью повторила Дикс.
Мэгги промолчала.
Асфальт бесконечным полотном исчезал под колёсами машины в жёлтом свете фар, где-то в салоне тонко жужжал заблудившийся и одинокий комар.
До города оставалось ещё несколько часов.
А Дикс устало думала о том, что с каждым километром эти прекрасные четыре дня отодвигаются всё дальше и дальше.


- Ты не устала? Хочешь, я поведу? А ты можешь поспать.
Дикс качнула головой:
- Вряд ли я сейчас усну, а за рулём мне спокойнее. Лучше ты поспи.
Мэгги порылась в бардачке и теперь внимательно разглядывала карту:
- Вроде скоро по пути должна быть зона отдыха… Давай остановимся? Хочу в туалет и стаканчик горячего кофе. Именно в такой последовательности. 
- Кофе – это хорошо, - Дикс кивнула, - а если там будет исправный телефон – так и вообще замечательно.
- Кому тебе звонить так поздно?
- На работу. Оставлю сообщение секретарше, что в обед заеду за отчётными файлами.
- Я думала, ты собираешься взять ещё пару выходных дней…
- Ну да, - Дикс позволила себе маленькую усмешку, - только это было ДО некоторых обстоятельств в моей жизни. А теперь мне эти выходные, в общем-то, ни к чему. Кстати, ты завтра планируешь вещи собрать? – она бросила взгляд на часы, - хотя, нет. Уже наступило сегодня.
- Кажется, зона отдыха впереди, - сухо ответила Мэгги.


Возможно, при свете дня в этом не было ничего особенного. Небольшой участок земли, залитый бетоном, на котором компактно разместился стандартный набор: площадка для парковки автомобилей, и маленькие панельные коробочки: мотель, кафетерий, магазинчик, торгующий сопутствующей дорожной мелочью, и туалеты.
Но ночью этот сияющий мягким голубым светом неоновых ламп островок, чуть поодаль от пустынного шоссе, так и манил к себе проезжающих. Насладиться всеми удобствами, которые зона отдыха могла предложить: стаканчиком горячего кофе, нехитрой едой из кафетерия, а может, если время не слишком поджимало – маленькой комфортной комнатой в местном мотеле.
- Если не сложно, возьми мне кофе и что-нибудь перекусить, - Мэгги первой вышла из машины и спешным шагом направилась в сторону панельного блока с туалетами.
Дикс проводила её взглядом, стараясь не думать о том, что, скорее всего, это последняя зона отдыха, в которой они останавливаются вместе. Вдвоём, по-крайней мере. Конечно, никто не говорил, что Мэгги навсегда исчезнет из её жизни. Предложение «Давай останемся друзьями» следует в таких случаях по умолчанию. И вполне возможно, что однажды, уже после того, как Мэгги начнёт новую жизнь с этим Как-Там-Его, она позвонит, как ни в чём не бывало, и скажет: «Привет, Дикс! Как ты смотришь на то, чтобы убраться подальше из этого муравейника в ближайшие выходные? Только ты, я и мой Мистер Муж».
Дикс, скривившись, выбралась из машины.
Хлопок дверцы в ночной тишине показался неестественно-громким, и она невольно вздрогнула, тут же ругнув себя сквозь зубы за нервозность. Понятное дело, что тихо. Кому здесь шуметь? Наплыва гостей явно не наблюдается.
На парковочной площадке было только два автомобиля: её собственная серебристая «Хонда» и тёмно-вишнёвый «Шевроле»-универсал.
Дикс пренебрежительно хмыкнула: а водитель-то неважнецкий. Потому что машина была припаркована так, словно её не парковали, а бросили в спешке как попало. Можно подумать, что в ней ехало донельзя оголодавшее семейство, которое, едва оказавшись под сенью зоны отдыха, тут же бросилось штурмовать кафетерий на предмет горячих хот-догов. Ну, или на штурм туалета.
Сейчас, надо полагать, все они мирно спали в квадратной коробочке мотеля.
Дикс, вздохнув, обошла автомобиль, перегородивший выход с парковки, и тут же её взгляду открылась картина, характеризующая владельца не только как фигового парковщика, но и человека, который попал в серьёзную аварию. И кажется, не один раз.
Весь бок «Шевроле» был смят, словно машина как следует потёрлась о бетонную стену. Стекло с водительской стороны покрывала паутина трещин, и Дикс теперь поняла, почему этот бедолага не стал заморачиваться с парковкой. Странно, что вообще сумел дотянуть до этого места. Скорее всего, двигатель тут же и сдох. Она покосилась на вздыбленный капот и сочувственно покачала головой.
Вот уж кому не повезло. У неё у самой выдался дрянной денёк, и никто не поручится, что последующие дни окажутся чем-то лучше, но всё равно Дикс не хотела бы оказаться на месте владельца этих вишнёвых останков. 


Колокольчик на двери приветственно тренькнул, когда Дикс вошла в кафетерий. Уютный жёлтый свет освещал маленький зальчик и три столика, аккуратно расставленных вдоль стены.
За стойкой никого не было.
- Эй, добрый вечер! – Дикс подождала ответа, но из-за закрытой двери, ведущей в служебное помещение, не раздалось ни звука.
Она неприязненно покосилась на подсохшую кляксу кетчупа на чистой поверхности столешницы. 
«Могли бы и сразу убрать, - подумала она, - а не ждать, пока томатная масса превратится в бурую гадость».
- Есть тут кто-нибудь?! - на секунду Дикс показалось, что она услышала какой-то шорох из кухни. Но ощущение мгновенно прошло. 
Она вздохнула, стараясь не обращать внимания на неприятное чувство между лопатками, и направилась к телефону, прикреплённому к стене у входа.
Листка с надписью «Временно не работает» Дикс не увидела, но прижав трубку к уху и нажав на рычаг, услышала только тишину. Да уж… Местный персонал не только ленится вовремя убирать за посетителями, но и следить за исправностью телефона. Сервис, мать их…
Дикс пожала плечами и вышла на улицу, поёживаясь от ночной прохлады. Тишина.
Но ведь это естественно, не так ли? Они с Мэгги здесь единственные гости. Ну, конечно, не считая хозяина разбитого «Шевроле», который точно спит и видит десятый сон. Кстати, может это именно он насвинячил в кафетерии, когда дрожащими руками поливал кетчупом свой хот-дог. А официант, наверное, сидит в туалете…
Кстати, о туалетах…
Дикс посмотрела в сторону низкого панельного блока, куда отправилась Мэгги… сколько времени назад? Пять минут? Десять?.. 
Конечно, у неё была привычка засиживаться на унитазе с книжкой в руках, но вряд ли туалет в зоне отдыха располагает к чтению, и вряд ли там есть, что почитать. Ну, разве что надписи на стенах…
Услышав шорох подошв в направлении корпуса мотеля, Дикс обернулась: в свете неоновых ламп обозначилась фигура грузного мужчины, который нетвёрдой походкой, пошатываясь, медленно шёл в её сторону.
«Наверное, владелец «Шевроле», - решила она, и тут же подумала, - а ведь он мог пострадать в аварии. А может, и кто-то из его пассажиров, если он ехал не один. Местный телефон не работает, эвакуатор, или скорую не вызвать…»
В принципе, они с Мэгги могли бы подвезти его до города. Так даже лучше, если между ними в машине окажется кто-то посторонний. Не будет соблазна снова пуститься в выяснение отношений.
- Добрый вечер! – Дикс помахала мужчине рукой. – Это ваша машина на стоянке?
Он остановился на пару мгновений, словно бы засомневался, а потом ускорил шаг, и было заметно, что это далось ему с большим трудом.
- Вы в порядке? Если хотите, мы с подругой можем подкинуть вас до… - Дикс сделала несколько шагов ему навстречу, – о, Господи!..
Какое уж тут в порядке! Теперь, когда она сумела его разглядеть, Дикс удивилась, как он вообще ещё ходит.
Редкие волосы сбились в бурый колтун на затылке, разорванная рубаха в крупную синюю клетку успела задубеть от пропитавшей её крови. С покрытого коричневой коркой лица, искажённого гримасой боли, на Дикс смотрели выцветшие голубые глаза.
И следом в голове мелькнула нелепая мысль, - «И что, он попал в аварию, доехал до зоны отдыха, бросил машину на парковке и вот в таком виде отправился перекусывать, оставив после себя засохшую лужу кетчупа на стойке, а затем преспокойно заселился в мотель?..»
Пронзительный женский вопль со стороны туалетов разорвал ночную тишину, и, словно это был сигнал к действию, раненный мужчина с неожиданным проворством набросился на Дикс, придавив её своим телом к залитой бетоном земле.
- Мэгги! – выдохнула Дикс, когда его челюсти сомкнулись на её горле.
Сквозь красную пелену, застилающую глаза, она видела, как двери кафетерия раскрылись, и человеческая фигура, пошатываясь, переступила через порог в мягкий голубой свет неоновых ламп.
А совсем скоро подтянулись и другие: жена и двое детей хозяина «Шевроле» и немногочисленный обслуживающий персонал зоны отдыха.
Ночная тишина наполнилась чавканьем жующих челюстей и треском разрываемой материи и плоти.

Последней к пирующим присоединилась Мэгги...

Конец