- Уходи.
А тишина звенит. Раскалывается в голове как колокол, летящий с башни, отзывается вчерашним спиртом и мелким дрожанием струйки дыма в пальцах.
- Ты слышишь? Уходи. Исчезни!
Невозмутимо переворачиваешься на другой бок и роняешь кисти рук на голову, спасая глаза от назойливого луча, чудом забравшегося в окно через квадрат узкого двора. Сквозь одеяло слышишь, как жахнула дверь и осыпался дождь из штукатурки. Дробные шаги по лестнице. Тишина. Опять тишина.
Редкий случай - квартира пуста. Встаешь, обняв голову ладонями, чтобы не треснул череп - и злополучный колокол снова возникает в голове. Путь на кухню через длинный, длинный коридор. Телефон молчал со вчерашнего дня. Пока не треснуло "уходи".
Кофе - последняя ложка. Вчера его было ровно столько же, значит - она оставила его для тебя, зная, что ты всегда по утрам пьешь кофе, на два пальца разбодяженный молоком. Хмуришь подвижные брови и видишь свое отражение в кружке. Оно дрожит. Сегодня все в твоих ладонях напоминает самолет, попавший в низкую облачность.
Возникает ощущение - ну да, сейчас она позвонит. Конечно, с телефона на углу - она просто не успела бы дойти до работы. И, конечно, раздается безумно долгий звук: десять, двенадцать. Она знает, что ты дома.
- Да. Слушаю, - прикуриваешь, морщишься - дым в глаза.
- Уходи. Тебя не должно быть, когда я приду.
- Малыш, купи кофе.

Опускаешь трубку, роняя на пол пепел. Вспоминаешь вчерашний день. Бесконечная коллекция пива, как кегельбан, перед тобой и парой друзей. Вы сидите почти с утра. Она приходит с работы, она открывает дверь своим ключом. За ночь до этого ты пропадала где-то с какой-то, и вы видитесь впервые за долгие сутки. Она обнимает тебя и морщится: чужие духи перебивают даже табак... Отталкивает и быстро - чуть быстрее, чем просто так - исчезает по коридору. Тебе не хотелось ее догонять, но тебя ласково выдворили вслед друзья... Ты вздыхаешь и садишься, уперев лопатки в дверь. Ты знаешь, что она точно так же сидит по ту сторону двери с вырванной ручкой.
Она не ждет извинений - знает, что ты не считаешь нужным извиняться. А ты молчишь - знаешь, какое болезненное удовольствие доставляет ей каждый вопрос без ответа.
Она рывком распахивает дверь и ставит перед тобой, почти швыряет, телефон :
- Звони ей. Зови сюда.
- А смысл?
- Звони!
Ты послушно набираешь номер, радуясь растущему в безумно-желтых глазах гневу. А потом встречаешь какую- то вчерашнюю в дверях, выпиваешь с ней вино. Под утро уже сгребаешь разметанные по полу шмотки и перебираешься к ней, в вашу комнату. Она не спит, курит, глядя в потолок. Ни слова не говорит, и ты засыпаешь, а утром очнешься от ее "уходи".
Звонок сбивает с мысли о вчерашнем. В охапку телефон и шагаешь к окну, путаясь в длинном проводе.
- Да, - водишь пальцами по пыльному стеклу.
- Почему ты еще там?
Кладешь трубку. Теперь - пора. Ты ее бесишь, ты знаешь. Это недолго - в маленький рюкзак запихнуть рубашку, штаны и что-то из белья. Аккуратно завернуть зубную щетку, ноги сунуть в ботинки. Проверяешь, захлопнув дверь - крепко ли заперто. Очень отчетливы ступени под ногами. Направо - дорога на ее работу; шагаешь налево.
Звон - где-то за спиной что-то разбилось.
Оглядываешься. Стоишь.
Она сидит на асфальте. Голова спрятана в колени. Перед ней россыпь стекла и кофе.
Подходишь, садишься рядом, молчишь. Не мешаешь ей. Потом, ни слова не говоря, вы встаете - и прямиком домой. Ты сажаешь ее на диван и опять распахиваешь дверь, уходя.
В ее глазах ужас и вопрос. Ты улыбаешься.

- Я - за кофе.
Ты уходишь, чувствуя ее мысли: ты могла уйти чуть раньше и вы бы уже никогда не встретились. Любит, наверное.

Конец