— Моя госпожа.

Удивительно. Монетка, теперь покоящаяся на раскрытой ладони Сильваны, даже не потемнела, отражая золотым боком свет факелов. Аллерия всегда считала магию даларанского колодца одним из глупых предрассудков. Пока младшие сестры, приподнявшись на цыпочки, перегибались через край, соревнуясь в том, чье эхо окажется громче, она натягивала тетиву своего лука и вполголоса шутливо ругала наивность девчонок.

Тем не менее, надпись на податливом метале они старательно выцарапывали сообща. Одно желание на троих: «Надеюсь, мы с сестрами вырастем и вместе выйдем замуж». Почему-то Сильвана не могла заставить себя перевернуть монетку, проводя подушечкой большого пальца по знакомым словам. Аллерия была права. Все это — старая детская игра, жизнь, закончившаяся вместе с ударом Ледяной Скорби.

Стоит ли жалеть о том, что давно и безвозвратно утеряно?

— Моя госпожа.

Ладони Агаты легли на плечи Сильваны, а крылья обняли их обеих, надежно пряча от чужих глаз внутри черного кокона.

— Отпусти их.

В дыхании валь’киры не было тепла. Закрыв глаза, Сильвана позволила монетке выскользнуть из пальцев и откатиться куда-то в сторону. Отрекшиеся нуждаются в своей Королеве. Отрекшиеся — ее народ, ее ответственность, ее семья.

— Спасибо.

Вместо ответа губы Агаты коснулись шеи Сильваны, заставляя ее откинуть голову назад и сильнее прижаться к чужому телу.

По крайней мере, она все еще может чувствовать.

Конец