Утром на море более чем прохладно. Солнце, ещё только недавно проснувшееся, лениво расправляет свои золотые лучи во все стороны света, разгораясь ярким пламенем. Пронзительные крики чаек тормошат всех и каждого, заставляя просыпаться. На гладких камнях берега уже можно заметить суетливые движения маленьких крабов, спешащих по своим делам. Белые пушистые облака на кристально голубом фоне неба, тем временем, почти уже развеялись, превращаясь в молочную дымку. 
Постепенно пробуждается и море. Красивые, сильные, яростные волны с шелестящим шумом разбиваются о скалы, словно соревнуясь друг с другом. Их глубокий, сегодня пронзительно-синий оттенок заставляет забыть всё на свете. А монументальная в своей вечности скала незаметно, но разрушается под их напором. 
И так хотелось, не сдержавшись, погрузиться в эту манящую бездну и забыть всё. Камнем уйти на дно во всеобъемлющие объятия моря. Зачем мне воспоминания? Сейчас я всего лишь сгорала в медленной агонии угасающей мечты. Порывы ветра за эту ночь и утро успели исхлестать меня по щекам бледно-золотыми локонами волос. Я почти их не чувствовала. Лишь тонкие красные полосы на лице ещё напоминали о старании ветра привести меня в чувство. А я не хочу этого. Со стороны никто и не увидит, насколько мне плохо. Я даже не плачу! По моим губам скользнула тонкая полоса улыбки – меня позабавила эта мысль. Почему я не плачу? Да потому что боли нет. Для неё нужен яркий момент, вспышка. Это для меня уже прошло. Сейчас в сердце бьется лишь глухая тоска. От неё нет спасения, я всего лишь человек, который не в силах стереть даже собственно прошлое. А море…нет, оно не подчиняло, не заставляло…оно просто вело за собой, маня забвением воспоминаний и блаженной свободой. 
Я закрыла глаза и наклонила голову, прислушиваясь к его пению. 
Мечты…Так легко было представить, как я лечу над морем. Нежный, ласковый ветер множеством легчайших поцелуев осыпает моё лицо, шею, плечи – всё тело. А я спускаюсь ниже, достигая почти невесомой грани между небом и морем, желая слиться с ними душой и телом. Чувствовать над собой монументальные своды звездного купола, а под собой — тончайше нежное покрывало игривых волн. 
Очередной резкий порыв ветра вырвал меня из безумных фантазий. А я была уже на грани, мне уже хотелось не сдержаться и прыгнуть… Обессилено положив голову на колени, я прислушалась к ощущениям. Мне так наивно захотелось обнаружить, что всё, что было, – сон. Что это не со мной, что это не я, что всё хорошо! Начав с остервенением копаться в своей душе, я на поверхности заметила огонь. Огонь чего? Зачем? Желание. Я со стоном стиснула зубы и зажмурила глаза, утыкаясь в колени. За что? Хотелось кричать. Потому что я знала, чего хочу. Кого. 
«Её…» — настойчиво шептал внутренний голос, которому по статусу врать не положено. И тут же оно подсовывает в мысли скользящую картинку того, о чем мечтать не смею. И я как в тумане пытаюсь представить четче, ярче и потому что больно, и потому что отказаться не могу. – «Она нужна тебе». Хотелось подойти, уткнуться носиком в шею, вдыхая знакомый аромат её тела. Перебирать одной рукой шелковистые пряди волос, а второй нежно поглаживать плечо. Хотелось обнять, прижать к себе, не отпускать. Ловить тепло, её тепло, которого так мне не хватает. 
«И страстно мечтать, чтобы при этом она тебе не замечала…» — ехидно вставило сознание. Тут же кривая усмешка исказила черты моего лица. Верно. Зачем ей видеть то, на что она ответить не сможет? Зачем ей видеть ту любовь, которая ей будет в тягость? 
Тонкие пальцы с побелевшими костяшками сильно сжали плечи, длинные ногти местами содрали кожу – так не хотелось думать дальше. Легкий румянец залил обветренные щеки, а сердце сжал стыд. 
«Зачем ты это делала?» — зло забавлялось сознание, критикуя мои поступки. 
— Я не хотела ничего плохого! – вырвалась хлесткая, но еле слышная фраза из сухих губ, глаза яростно блеснули, подтверждая. – Я… 
«Ты…» — прошелестел внутренний голос. – «Ты просто любишь». 
Каждую ночь, словно безмолвная тень, крадущаяся по квартире, я приходила к ней в комнату. И часами сидела рядом, сгорая от любви и страха. Ловила по её лицу блики луны, дрожь ресниц, каждый вздох, чтобы запомнить. Водила пальчиками над рукой, не касаясь, но чувствуя легкий жар. 
«Как вор, крадущая тепло…» — усмехалось сознание. – «Ты не имела на это прав». 
— Да. Не имела, — устало повторила я, закрыв глаза. Тоска в груди присмирела. Она знала, что следующее воспоминание вернет боль. 
Моё чудо…она вернулась тогда в дом такая радостная. Игривый ветер расплескал по плечам волосы, нанёс небольшой румянец на щеки, глаза горели радостью, а она взахлеб рассказывала мне о прогулке, пытаясь выпутаться из объятий газового шарфа. В какой-то момент она неловко пошатнулась и сильно наклонилась ко мне. Я как во сне, неожиданно для самой себя, легко коснулась сомкнутыми губами её губ. Затем резко вздрогнув, шарахнулась от неё в сторону, ударившись о край стола. 
— Прости, — едва слышный шепот, и я вылетела из квартиры, не смея даже поднять на неё взгляда. 
Вернувшись в квартиру, я никого в ней не застала. Был только прямоугольный белый лист письма — «Солнце моё… Прости. Я должна была догадаться и не мучить тебя» — мог подтвердить, что эти несколько дней Рая мне не привиделись в воспаленном муками сознании. 
Взметнувшись вверх, бледные руки с голубыми реками вен ударами опускались на острые камни берега. Не могу кричать, боль застыла в груди тяжелым камнем, давя на сердце. 
Сейчас я была не в состоянии вернуться в ту квартиру. Слишком заметно отсутствие…её. Слишком явственно слышаться шаги. И ты, радостно оглядываясь, натыкаешь взглядом на пустоту темного коридора. Слишком реальна призрачная фигура, краем глаза замеченная в дверях спальни. Но это лишь ветер играет шелковым халатом на крючке. Слишком сильно вокруг чувствуется аромат её волос, рук, кожи. Но её нет. 
Заглушить боль. Другой – физической, чем угодно! Заглушить! Белые камни покрылись легкими брызгами крови, а я молча глотала соленые слезы. 
Я не хотела. Она не должна винить себя за мои ошибки. Ведь я не имела права, не удержала в руках собственные чувства. И что осталось теперь? Я не хотела, не могла…знать, видеть в её глазах обиду, осуждение…тогда как сердце помнит её ласковый и нежный взгляд. 
Мощная, глубокая волна, выплеснувшись на берег, опалила мои руки огнем, смывая кровь. Я чуть улыбнулась, но в моих глазах застыл лед. Мне было всё равно, что будет с моей жизнью теперь. Сегодня, сейчас, в этот самый миг…есть какая-то разница? 
— Нет разницы, — шепнули потрескавшиеся губы, вопреки взгляду, устремившемуся вдаль, к горизонту. 
Я мечтаю утопить свою боль в объятиях моря. Я знаю, что оно примет меня и поймет. Но пока… пока я могу лишь наблюдать за ним, в эти короткие, пропитанные одиночеством и тоской, часы, топя свою боль в забытьи. 

Конец